top of page

Mystère du Christ

Мистерия Христа, З. Душкова - Обложка.jpeg

Livre électronique

en russe

Thalès l'Argien (épîtres apocryphes)

Préface de Zinovya Dushkova

DESCRIPTION

   Dans son livre Le Mystère du Christ, le grand initié du sanctuaire thébain nous donne l'occasion de vivre les événements dramatiques de la première venue du Christ. Elle nous raconte d'une manière nouvelle les exploits de Jésus-Christ et de sa mère Marie, et nous introduit également à un nouveau mystère du cosmos appelé Sophia.

Contenu

Об авторе Предисловия

Предисловие

МИСТЕРИЯ ХРИСТА

   Послание Первое

      Кубок Второго Посвящения

   Послание Второе

      Третье Посвящение

   Послание Третье

      Провозвестие Любви Космической

   Послание Четвёртое

      В Саду Магдалы

   Послание Пятое

      Путь на Голгофу

   Послание Шестое

      Матерь Бога

   Послание Седьмое

      У Подножия Креста

   Послание Восьмое

      Христово Воскресение

Приложения

   Незавершённая Глава

   Письмо читателям (перевод с румынского языка)

Послесловие

ОТРЫВКИ

 

Из Предисловия

 

  Только Бог Знает, кто мы есть в Вечности! А на Земле можем быть лишь частичным проявлением собственной ли Индивидуальности или созвучного нам Духа. Опять же, мы знаем о том, что Ученик на определённом этапе отказывается от своего имени и принимает Имя Учителя.

   Для более полного понимания таинственного Пути Фалеса Аргивянина следует упомянуть о том, что на протяжении многих веков после Распятия Христова в мире появлялись послания, отправителем которых значился этот Великий Посвящённый. Но они остались неизвестными, и хранились в Сокровищнице Фиванского Святилища. Данные послания впоследствии были перенесены в Гималаи по ряду определённых причин, в том числе и связанных с тем, что Фалес Аргивянин покинул Западную Ложу, и был Посвящён в Братство, представленное Восточной Ложей.

 

........

 

   Мистерия Христа не имеет ни начала, ни конца, здесь проявлен всего лишь «фрагмент» Великой Жертвы, но масштабы его не соизмеримы ни с чем! Практически две тысячи лет назад были заложены самые серьёзные последствия, результаты которых человечество пожинает и по сей день. А что касается страниц более ранней истории от того момента, когда Антарктида была цветущим континентом и где обитали многие Посланники Дальних Миров, то следует сказать, что все герои, упомянутые в данной книге, можно сказать, воскресли вновь, проделав необозримо долгий путь в телах человеческих.

   Так, наряду с героями, сыгравшими положительную роль, «подтянулись» и те, кого можно назвать антигероями, поскольку предававшие прежде продолжали предавать из века в век, и печать предательства так и осталась «несмываемой» с их души, продолжающей вибрировать на уровне Животного Царства. Видимые и невидимые персонажи данной «Мистерии» вновь вернулись на Землю, кто в плотном, а кто в тонком телах, и Волею Закона Кармического их тропы стали пересекаться во днях нынешних.

   А потому нельзя поставить последнюю точку, ибо Мистерия Христа, связанная уже со Вторым Пришествием, только начинает разворачиваться, сметая со сцены Жизни тех, кто подвергал гонениям и пыткам Его Провозвестников, кто служил в роли Предтеч в преддверии Великого Прихода Иисуса Христа в Его Духе Божественном.

 

 

    Мистерия Христа

 

   И вот что рассказал мне Учитель: «Когда Огонь Земли поглотил Чёрную Землю перед рождением блаженной Атлантиды, и массивы первозданной Лемурии стали дном океана, — катастрофа не коснулась храма Богини Жизни, долго бывшего местопребыванием Царя Чёрных — таинственного Арраима. Но задолго до катастрофы неведомо куда исчез великий Царь, оставив свою землю, свой народ, свой храм и свою единственную дочь, ставшую первой жрицей Богини Жизни. Окружённая семью мудрыми жрецами, она, эта дочь, прекрасная Балкис, мужественно встретила ужасную катастрофу и мужественно перенесла её. И когда наконец спустя много месяцев рассеялись облака пепла и дыма, застилавшие небосклон, и обитатели храма Богини Жизни увидели себя на небольшом острове, окружённом мутными, пенистыми волнами нового океана, прекрасная Балкис совершила первое богослужение пред алтарём Богини Жизни и громко дала обет посвятить жизнь отысканию своего отца — таинственного Арраима, ибо она знала, что на нём почиет дыхание Богини Жизни Вечной и что умереть он — не мог.

 

 

........

 

   — Что это за новое учение возглашаешь ты, Аргивянин? — сдержанно спросила она, закусив губы.

   — Это не новое учение, Балкис, — ответил я. — И мальчику, которому отец в первый раз даёт копьё, оно кажется новым, но оно поразило уже многих. Ныне сказано Тремя Мудрыми, — тут я возвысил голос, и он как гром пронёсся под сводами зала, — что время возвестить человечеству о Семени Любви Космической... Семени, говорю я, Царица, ибо самоё Любовь принесёт с собою на Землю Величайший, имя которого — Тайна Космическая, а время прихода Его знает только Единый.

 

 

........

 

   Так вступили мы на террасу, освещённую луной. В углу её, в полумраке тени маслины, сидел Он, Учитель. Вот что увидел я, Фалес Аргивянин.

   Он был высокого роста, скорее худощав. Простой хитон с запылённым подолом облекал Его; босые ноги покоились на простой циновке из камыша; волосы и борода тёмно‒каштанового цвета были расчёсаны; лицо худое и изнеможённое Великим Страданием Мира, а в глазах — я, Фалес Аргивянин, увидел всю Любовь Мира. И понял всё, независимо от того, что открыло мне, как Посвящённому, духовное окружение Учителя.

 

 

........

 

   Слушай, Эмпедокл, — я поведаю тебе великую быль о том, кто пошёл в путь в роковой день распятия Бога, и о том, кто совершает этот путь до сих пор и будет совершать до дня, в который исполнится всё, что предречено Распятым о последнем дне планеты Земля.

   Широка была дорога, коей следовала на Голгофу Божественная Жертва, ибо широка всякая дорога, ведущая к страданию, и узок всякий путь к блаженству. Томительная жара накалила глинистую землю, усеянную выбоинами и затвердевшими глубокими колеями от колёс. В мертвенной тишине полуденного зноя застыла воздушная стихия, не смевшая ещё верить тому, что совершалось на Земле...

 

 

........

 

   Тихи и пустынны были запутанные, кривые и пыльные улицы маленького Назарета, когда я, Фалес Аргивянин, вступил на них при таинственном свете восходившей Селены. Крашеные домики, скрывавшие мирное население, были обсажены масличными деревьями; мне, Фалесу Аргивянину, не нужно было спрашивать пути, — ибо вот — я видел столп слабого голубоватого света, восходивший от одного из домиков прямо к небу и терявшийся там в звёздных дорогах. Это был свет особого оттенка, свойственный источнику Великой Жизни, свет Божеств Женских, свет, осенявший главу Вечно Юной Девы‒Матери в Атлантиде и окружавший явление Божественной Изиды в Святилищах Фиванских.

   Тихо, но уверенно постучал я в дверь этого домика. Его дверь тотчас отворилась, и на пороге появилась высокая женщина, стройность форм которой терялась в широких складках простого грубого платья. Лицо её было скрыто под грубой же кисеёй финикийского изделия.

 

 

........

 

   — Аргивянин! — сказал мне стоявший подле меня Арраим. — Близится миг Великой Жертвы. Чувствуешь ли ты, как затаилась от ужаса природа?

   И верно, как будто жизнь кипела только в толпе на Голгофе; всё прочее вокруг замерло в каком‒то оцепенении: не было ни дыхания ветерка, ни полёта птиц, ни треска насекомых; солнце стало красным, но сила его лучей как будто стала жарче, знойнее, удушливее; от горизонта надвигалась какая‒то густая, жуткая мгла...

   — Смотри, Аргивянин! — послышался вновь голос Арраима.

   И вот на потемневшем фоне синевато‒чёрного неба я, Фалес Аргивянин, увидел вдруг чьи‒то скорбные, полные такой невыразимой, нечеловеческой муки глаза, что дрогнула моя застывшая в Холоде Великого Познания душа от несказанной тайной Мистерии Божественной Печали.

   И я, Фалес Аргивянин, чей дух был подобен спокойствию базальтовых скал в глубине океана, почувствовал, как жгучие слёзы очей моих растопили лёд сердца моего...

   То были глаза Бога, вознесённого людьми на крест.

 

 

........

 

   Я медленно обернулся и оглядел всё вокруг. Только два солдата, бледные и насмерть перепуганные, были на ногах, остальные ничком лежали на земле. Толпы уже не было; неподалёку валялся труп низенького священника с покрытым кровавой пеной лицом; у Креста Господня были всё та же приникшая к ногам Распятого женщина и Иоанн, весь ушедший в молитву, печальный, но просветлённый; могучая фигура римского солдата перед самым крестом, да два Сына Мудрости — я и Арраим — вот какова была обстановка последних минут Бога на Земле.

 

 

........

 

   И раздался в тиши один только звук — высокий, чистый и нежный, раздался и замолк. Возник снова — ещё чище, ещё нежнее... И вдруг волною полились, братья и сестры, звуки, но не торжествующие, как думаешь ты, Эмпедокл, а нежно и тихо славословящие. То был не гимн победно торжествующий, а любовное возвращение Бога Распятого к распявшей Его плоти человеческой; не торжество звучало, а Всепрощение, ибо вот — какая же победа может быть у Господа Всемогущего и Всесильного?

   И тихо‒тихо повернувшись, упал камень приваленный, яркий свет хлынул волною из пещеры, и на пороге её показалась дивная фигура Христа Иисуса.

   Светел и благостен был Лик Его Божественный, Любовью бесконечной светились Его кроткие очи, и первый взгляд Его был туда, где на небосклоне горели крылатые очи Денницы, вспыхнувшие тотчас восторгом Божественным. И раскрылись уста Люцифера Светоносного, и невыразимой торжественности гимн излился из них, неся в бездны Хаоса строительство миров новых на новых началах победы над смертью...

S'inscrire à la Newsletter
pour recevoir directement des messages de Zinovia Vasilievna Dushkova

Merci pour votre subscription!

bottom of page